– Что это значит? – опять спросила я.

– Они хотят проверить, не пара ли ты кому-то из них, – сказала Свея, прожигая взглядом волков. – Говорила я тебе, Аниза, что зря мы своим запретили подходить к берегине.

Аниза поймала мой взгляд и вдруг подмигнула мне. Я удивилась, а Аниза опять подмигнула.

«На что она там мне намекает?» – подумала я, нахмурившись.

– По обычаю, сначала кири берегиня выпьет с хозяином праздника, – услышала я пробирающий до самого сердца знакомый рык.

Глава 7

– Куда ты лезешь меченый, – недовольно покосился на вышедшего вперед отца Амира волк.

Он был таким, как я его запомнила. Широкоплечий, с белоснежной гривой волос, которые в беспорядке торчали в разные стороны. Желтые глаза прожигают меня насквозь, словно я самое ужасное, что могло случиться в его жизни. Но, по крайней мере, он уже знакомая мне неприятность, чай, не совсем чужие, Амир стоит между нами, из-за него нам точно стоит поговорить с этим оборотнем. Я уже приняла решение и тихо спросила у Никса:

– Что мне нужно делать?

– Выбирай с умом девочка, – услышала я ответ Никса, – тебе нужно взять пиалу с напитком, что стоит перед тобой, и подойди к тому оборотню, кто тебе пришелся по сердцу. Выбирает всегда самка, – усмехнулся Никс, – как бы ни бахвалились самцы.

Меня покоробило сравнение с самкой, но делать нечего, влезла во все это, Анна, так разгребай теперь, жалко, что лопату не выдают.

Я аккуратно взяла пиалу и встала. Мне кажется, музыка стала играть тише, да и толпа напирала со всех сторон, скоро передние ряды не выдержат и меня просто сметут. Впереди стоит белоголовый Аррей, рядом несколько волков, которые со злостью поглядывают на выбивающегося из черно-серой кучки кошака.

И кошак мне его понравился, успокаивала я себя. Страшный, конечно, так на то он и хищник, чтобы его все боялись. Я выдохнула и остановилась возле Аррея. Его била дрожь, казалось, скажи я что-то и сорвется вон этот белоголовый, лишь бы только меня не видеть. Было обидно, если я так ему неприятна, мог бы и не вылезать.Подумаешь, выпила бы это кири с волками, и отстали эти серые от меня, я точно уверена, что нет тут у меня пары.

– Ты уверена, берегиня? – рыкнул волк, – меченый не пара такой как ты, погубит тебя его проклятие.

Я даже вздрогнула от слов волка, слишком задумалась, подняла глаза на кошака. Дышал он мощно, раздувая грудь, как кузнечные меха. Тонкая белая рубаха не скрывала очертания рельефных мышц. Я зачарованно перевела взгляд на его лицо и утонула в желтых глазах. Нереальное чувство, словно обложили со всех сторон ватой и так тепло тебе, уютно, что плакать хочется.

Я моргнула, сбивая странное состояние, и протянула кири Аррею. Тот куснул свой палец и капнул кровь в напиток. Я опять моргнула – это что еще такое, мне тоже нужно кровь пускать?! Хотелось сбежать, руки мои задрожали, а Аррей достал небольшой кинжал и протянул его мне, забирая из рук чашу. Только сейчас я поняла, что музыка прекратилась, шум от людских голосов тоже был неслышен. Такое чувство, что рядом затаился огромный хищный зверь и наблюдает за мной тысячами глаз, что, в принципе, верно – и хищники, и глаз полно.

Я сглотнула, выдохнула и ткнула ножиком по безымянному пальцу, только его не жаль. Кровь полилась как из рога изобилия, Аррей подставил чашу и когда туда капнуло несколько капель, убрал её, ловко забрал у меня свой нож, а потом притянул к себе теряющую кровь конечность. Я не ожидала, что он сделает после. Лизнет мой палец, отчего мои глаза стали по пять копеек. Но возмутится не успела, кошак уже отпустил мою руку, на которую я посмотрела, как на предательницу (кровь больше не шла) и перевела взгляд на Аррея. Тот поднес чашу к губам и сделал несколько больших глотков, потом передал чашу мне:

– Пей, – приказал, рыкнул.

Я послушно выпила, потому что задержись я и задумайся, что сейчас пью, откажусь. Напиток был терпкий, вяжущий. В нем было столько вкусов сразу, что я даже потерялась, стараясь понять, что это. Но чаша из руки уже ушла в руки подошедшей Анизы, а музыка вновь заиграла, рождая внутри меня странное томление. Ну все, накачали дурманом, теперь главное – добраться до детей и валить отсюда в дом, может, хоть там оставят меня в покое.

Это я так думала, пока на Аррея не посмотрела. Нельзя быть таким красивым. Оказывается, мы уже танцуем. Медленно ходим по кругу, касаемся кончиками пальцев друг друга в разных местах, а там словно током пробивает. Темп музыки постепенно ускоряется, а мы понемногу сближаемся с белоголовым и смотрим, не отрываясь, в глаза друг другу. Тела сами знают, чего хотят, сами знают, как танцевать, чтобы показать себя с выгодной стороны. Это было необычно, странно, словно не я танцевала там возле костра, а другая Анна, женственная, изящная, пластичная и страстная.

– Уходим, – вдруг сказал Аррей и потащил меня неизвестно куда. Он сильно держал меня за руку и тащил так, что я даже земли ногами не касалась. Летела как воздушный шарик.

Он привел меня к дому, в котором мы живем. Рядом бились о берег волны речушки, обдавая свежестью. После жаркой площади, на которой горели костры и жарилось мясо, тут было восхитительно, я дышала всей грудью.

– И что мы должны были почувствовать? – Спросила я Аррея, который темной горой возвышался рядом.

Мне совсем не было страшно. Ночь, тишина, неизвестный оборотень рядом, и главное, меня тянет к нему.

Игорь был мой единственный мужчина, я любила его и даже не думала о других, но сегодня этот танец, странный обряд, я не знала, что больше всего на меня подействовало, мне не хотелось, чтобы Аррей уходил. И когда я это поняла, то повернулась к нему и прильнула к широкой груди, слушая, как бьется его сердце.

– Аррей, – спросила я, – почему ты молчишь? Что мы должны были почувствовать, как пара понимает, что она – пара?

– Я полукровка, берегиня, ты – человек, наша связь не проявится сразу как у оборотней.

– Ну, так продолжим, – сказала я и привстала на цыпочках, стараясь дотянуться до его губ. Должна же я хоть попробовать, как это – целоваться с ним.

– Ты можешь уйти, Анна, – вдруг сказал он, – сейчас. Потому что, если ты останешься, я больше тебя не отпущу.

– Так приятно это слышать, – сказала я и чуть не муркнула от удовольствия. Потерлась о его грудь и вдохнула запах мужчины, терпкий, как еловая ветка, с морозной ноткой.

– Ты вкусный, – сказала я.

– Анна, – еле слышно шепнул Аррей, и я оказалась в его руках, послушная, как глина, и страстная, как самая дикая кошка.

Я всегда считала себя темпераментной. И Игорь никогда не жаловался… ведь даже после своих красоток он возвращался ко мне. Смешно, и нечем гордиться.

Но сегодня ночью я забыла обо всем на свете. Это было самое прекрасное, что случалось со мной за последнее время. Сумасшедший, яркий секс с самым красивым мужчиной на свете. Настолько органично мы подходили друг другу, что мне казалось, он предугадывает все мои желания еще до того, как я о них подумала. Его тело под моими руками было самым желанным инструментом, на котором я играла. Я знала, что ему понравилось, когда я покусываю его за плечи, провожу ногтями по груди, выцеловываю дорожку к самому сокровенному. Он отзывался на каждое прикосновение стоном, в котором я слышала свое имя.

Когда, обессиленные, мы лежали на растерзанной постели, меня укачивало на волнах блаженства, над головой порхали разноцветные бабочки, которые вдруг выросли почти в несколько раз, и сыпали на нас свою золотистую пыльцу.

Я заползла на Аррея сверху, желая ощущать его всего и сразу, и крепко заснула.

Глава 8

Утром меня разбудил стук двери и топот ног дочери.

– Мама!– кричала Иззи.

– Мама! – вторил ей Амир.

– Вот черт, – сказала я и подняла голову с чего-то теплого. Открыла глаза, чтобы встретиться с голодными глазами оборотня. Было видно, что он давно не спит. А я… я лежу сверху и в ус не дую.