– Аррей, – протянула я, – нужно прятаться.

Быстро оглянулась, ища глазами свою одежду.

– С ними Рина, наставница. Не переживай, наверх не пустит, – сказал Аррей, и его руки прошлись лаской по моему обнаженному телу. Мне вдруг стало стыдно: только познакомилась, а уже в постель потащила. Что-то ты, Анна, лихо заворачиваешь.

Я попыталась сползти с мужчины, по понятным причинам он был возбужден. Мне самой очень нравилась такая утренняя побудка, было бы еще время, но… внизу слышался голосок Иззи, и я точно знаю, что если моя дочь решит сюда подняться, ее не удержат даже десять наставниц. Аррей все же оказался не таким сдержанным, притянул меня крепче к своему трепещущему телу и впился в губы страстно, отчего мои мысли сразу ушли не в ту степь, а глаза закатились. Но Аррей не продолжил, аккуратно переложил меня на кровать, а сам встал. Я любовалась им. Наяву он оказался еще прекрасней, чем в моих мечтах.

– И что теперь? – спросила я, – Ты что-нибудь почувствовал?

– Анна, не так сразу, – он повернулся ко мне, медленно натягивая одежду, – но, если тебе понравилось, можем повторить, вдруг в тебе проснется желание, чтобы я всегда был с тобой рядом.

Я усмехнулась, раскинула руки и ноги, как звезда:

– Я не против повторить, – и повернула голову, чтобы хитро посмотреть на оборотня. – Но Иззи, оказывается, может читать мысли, и я бы не хотела, чтобы она читала твои.

– Не беспокойся, я уже об этом позаботился, я маг, – с улыбкой сказал Аррей.

Улыбка, меняла его грозное лицо, придавала ему еще больше шарма и обаяния. Почему оборотни считают его некрасивым? Я посмотрела на шрам, который пересекал его щеку и шел от уголка губ к виску. Аррей понял, куда я смотрю, и повернулся другим боком, скрывая его от меня.

– Тебе противен мой шрам? – глухо спросил он.

– Нет, – я, надеюсь, грациозно встала с кровати и приблизилась к замершему оборотню. Привстала на цыпочках и повернула к себе его помрачневшее лицо, провела рукой по шраму, который был красным, воспаленным.

– Ты красивый мужчина Аррей, и твой шрам тебе очень идет, – я улыбнулась и сама поцеловала его в мягкие губы.

– Анна, – шептал мне оборотень, покрывая поцелуями мое лицо, – ты сводишь меня с ума.

А мне нравилось чувствовать его желание. Это так сногсшибательно приятно, когда тебя хотят.

Но всему приходит конец, и терпению Иззи тоже:

– Мама! – вопила моя дочь, и я стала быстро одеваться, стараясь не перепутать и совать руки и ноги в нужные отверстия. Аррей наблюдал за мной и весело хмыкал, потом сказал:

– Твоя дочь настроена против меня, поэтому, думаю, сегодня нам не стоит с ней встречаться.

– Спасибо, – я кивнула, мне самой хотелось сказать ему об этом. Аррей перемахнул через перила балкона и спрыгнул на землю. Я вскрикнула и кинулась на балкон – надеюсь, он ничего себе не сломал. Я посмотрела вниз. Там, среди травы, стоял белый ирбис и смотрел на меня смеющимися глазами.

– Сумасшедший! – крикнула я ему и бросила в него то, что было в руках. Только потом до меня дошло, что это, вообще-то, чулок, но было поздно. Кошак ухватил нужный предмет моего гардероба и унесся с ним в зубах.

– Эй, – запоздало крикнула Аррейю, – чтобы вечером принес!

Потом я наткнулась на замерших неподалеку оборотней и, наверное, покраснела. Стою тут в одной рубахе, с голыми ногами и возмущаюсь на снежного барса, что он унес мой чулок. Хорошенькое представление я устроила. Ланью ломанулась в комнату и не смогла удержаться от хохота.

Бросила второй чулок на полочку и взяла другие. Сегодня побуду в платье, Лиона показала, как их надевать, ничего трудного, но нужных мелких вещичек много. Я одевалась и прислушиваясь к разговорам внизу. Мать я, конечно, так себе. Бросила детей и предавалась ночным забавам. Надеюсь, Иззи не слишком обижена.

Иззи была не то, что обижена, она была в гневе, ее привели домой, а она нашла друзей. И сейчас, когда она сидит и ждет меня, ее новые друзья ловят кузнечиков, чтобы запускать их потом в плаванье на деревянных кораблях. Все это Иззи мне сказала, роняя крупные слезы.

– Дорогая, давай позавтракаем, а потом посмотрим, что можно сделать, – сказала я дочери и взяла в руки Амира, который прыгал на руках пожилой оборотницы и скандировал басовитым голосом «мама».

– Вы не переживайте, берегиня, – посмотрела на меня добрыми глазами женщина, – детей кормили и спали они хорошо.

– Можно пригласить вас на чашечку чая и попросить рассказать о том, как тут у вас устроены дети. Есть ли специальные учреждения где они могут общаться с другими детьми. Могу также помогать там. В своем мире я пыталась учиться на воспитателя.

– Конечно, – согласилась Рина, – Аниза сказала оказывать вам посильную помощь, так что каждый будет рад помочь вам.

Я все равно не понимала, почему у местных такое хорошее ко мне отношение, неужели из-за моих бабочек? Чуть не стукнула себя по лбу. Хотела же расспросить Аррея насчет своей силы. Чего мне ждать и что делать вообще надо как берегине. Я уже жила на птичьих правах и сейчас хотелось бы конкретики, за что я получила дом и вещи.

Потом мы пили чай: запаренные веточки какого-то вкусного растения, который дает красноватый цвет и ягодный привкус. Я просто по привычке называла его чай.

Амир пригрелся на руках и, как это у него бывало после активного бодрствования, уже посапывал. Иззи смотрела на меня страдающим взглядом, но в разговор взрослых не влезала. Я сжалилась над дочерью и спросила, как быть с детьми, все-таки им нужно общаться со своими ровесниками.

– Вы не переживайте, у нас за детьми строго смотрят.

– Розги? – приподняла одну бровь.

– Нет, что вы, – замахала руками оборотница. – Это уже крайний случай, и проступок должен соответствовать наказанию. Да и наказывают так только подростков, когда они входят в рост своей второй ипостаси и могут творить бесчинства. Но тут за ними тоже пригляд, не переживайте, Изольда будет под присмотром.

У нас детский сад, разделён по возрастам, но сами понимаете детишек мало, так что подбираем года, чтобы у детей были близкие игры. Самых младших, – она с сомнением посмотрела на Амира, – тоже берем, но Амира я бы советовала вам сдать няньке, не зря же она свой хлеб ест. Девушка пришлая, ее Аррей привел за сыном смотреть, она анимаг. Вы ведь знаете, что он пространственный маг? – я качнула головой. – Так вот, один раз он нашу воспитательницу увел аж в город магов. Хорошо она была не «младшей» и уже бывала в больших городах, не растерялась. Так вот, после этого с мальчиком никто не хотел сидеть.

Я вздохнула, очень их понимаю. Посмотрела на заснувшего мальчишку. Длинные ресницы тенями легли на пухлые щечки, маленький носик тихо сопел, а алые губки бантиком мило причмокивали. Ну как не влюбиться в этого ангела?

– Я сама буду смотреть за Амиром, – сказала я Рине, – может быть, иногда просить кого-то из вас. Надеюсь, больше мальчик не будет переноситься.

– Если его отец не против, – Рина хитро блеснула глазами и улыбнулась мне. Зато Иззи активировалась и возмущенно посмотрела на меня, видимо, что-то прочитав у Рины:

– Мама, нам не нужен папа. Обещай, что ты не возьмешь к нам еще одного папу, – сказала дочка, сжимая от злости губы.

– Я ничего не буду тебе обещать, Иззи, – строго посмотрела на дочь. Та, поняв, что сейчас из меня ничего не выбьешь, тут же завела шарманку про друзей и кузнечиков.

– Так что я спокойно могу забрать сейчас Изольду, – сказала Рина, тут же став серьезной, – вы заберете ее вечером.

– А давайте сделаем лучше, – сказала я Рине, – я пойду вместе с вами и посмотрю, как у вас там все устроено, заодно узнаю, куда мне ходить за дочерью, у меня как раз есть время, пока не пришла Лиона.

На том и порешили. Носить Амира было тяжело, но не оставлять же двухлетнего малыша одного? Но тут он привычно обернулся котенком прямо во сне, и я положила его в небольшую корзинку. Потом мы повели Иззи в садик.

Дочка всю дорогу пыталась бежать впереди и весело подпрыгивала, отчего ее тонкие косички смешно торчали в разные стороны. Детский дом, так называли оборотни детский сад, был большим зданием. Двухэтажным, с небольшим двориком, окруженным заборчиком с разноцветным штакетником. Иззи тут встретили с радостью, и я успокоилась, дочь точно тут пришлась ко двору.